Нелюбовь

— Я очнулась в больнице. Первое, что я помню, — надо мной склонился человек в белом халате и сказал, что я легко отделалась — у меня всего лишь перелом черепа.

Выйдя после 14-часового рабочего дня, Алена поймала машину. Еще по иронии судьбы подумала, что, мол, нельзя на здоровье экономить, а она уже просто падала от усталости.

— А дальше все как в плохом кино: такси буквально въехало под грузовик. Сквозь туман я услышала, как какие-то люди спросили у меня номер родственников, и я по памяти назвала им номер мамы.

Первым делом, придя в себя после аварии, Алена попросила зеркало. Ужаснулась — всюду запекшаяся кровь, синяки, на голове какой-то колтун. А девушка всегда так гордилась своими длинными — до талии — русыми волосами.

Обрезать волосы Алена не дала. Потихоньку распутывала их, сидя на больничной койке. На это ушло полтора месяца. Волосы распутать удалось, а вот жизнь запуталась еще больше. За это время Алена успела все обдумать и приняла непростое решение: отдать свою полуторагодовалую дочку в детский дом.

Этот выход казался ей единственно возможным, она была уверена, что государство позаботится о девочке лучше, чем она сама.

Ведь работы не было — до аварии Алена работала барменом по 12–14 часов в сутки, но после начались мигрени и головокружения и девушка просто не могла выдержать такой ритм. Ребенок рос без отца — он ушел, когда Алена была на шестом месяце беременности. Начал пить и останавливаться не собирался. Ребенка не видел ни разу.

Отношения с мамой, в квартире которой Алена жила с дочкой, были крайне напряженные. Алена долго приходила в себя после тяжелых родов, мама работала, денег не хватало, каждая ссора перерастала в дикий скандал.

— Во время одной из ссор мама сказала мне: «И зачем я тебя вообще родила? Лучше бы я одна жила, со своими котами, так бы не мучилась!»

Это стало последней каплей. Алена начала собирать информацию в интернете о детских домах и юридических тонкостях отказа от ребенка, но, к счастью, вместо этого наткнулась на информацию про кризисную квартиру «Аистенка», где обещали не просто крышу над головой без претензий и обвинений, но и психологическую помощь. Алена собрала вещи и сказала маме, что уходит.

— Мама отреагировала, как обычно: стала ругаться и пугать, что только мошенники могут предлагать безвозмездную помощь. А когда поняла, что я все-таки ухожу, попросила оставить ей адрес и не забывать звонить каждый вечер, — тогда Алена впервые подумала, что мама, наверное, их все-таки любит, просто им всем нужно подумать и немного отдохнуть.

Первое, что Алена увидела в кризисной квартире «Аистенка», — большой светлый коридор и целую коллекцию детских колясок. Оказалось, в каждой комнате здесь живут мама с ребенком. Алена быстро со всеми подружилась. В кризисной квартире девочки провели два месяца. Этого времени оказалось достаточно, чтобы: 1) привести в порядок свои мысли и раз и навсегда отказаться от идеи расстаться с дочкой; 2) найти отца ребенка и оформить алименты; 3) разрешить, казалось бы, вечный конфликт с мамой.  

— Что изменилось в моей жизни после «Аистенка»? Да все! Я получила высшее образование, сменила работу. Сейчас работаю в государственном учреждении. Но самое главное — у нас больше нет таких конфликтов с мамой.

Каждая консультация в «Аистенке» помогала Алене все больше расправить крылья, распутать историю ее хронических проблем. Вместе с психологом Яной Владимировной Архиповой Алена очень быстро добралась до сути: никакой магии, проклятия или злого рока; вместо этого — родительская нелюбовь, которая передавалась в семье из поколения в поколение. Аленина мама воспитывалась в яслях, пока Аленины бабушка с дедушкой строили коммунизм. Воспитанная в строгости, без «обнимашек» и сантиментов, она точно так же растила своих детей.

— Я узнала, что есть такая вещь, как неверные родительские установки. Это когда родители неосознанно прививают тебе недоверие к миру, к самой себе. Я никогда не слышала в свой адрес ничего доброго, наверное, поэтому психолог «прописала» мне такие специальные техники — когда я сидела в комнате с закрытыми глазами, а она просто говорила мне разные приятные вещи про то, какая я хорошая.

Алена уверена, именно они помогли ей начать новую жизнь. Но новая жизнь началась и у ее мамы. Она вышла на пенсию и тоже стала ходить к психологу в «Аистенок». Отношения в семье начали меняться. Не в ту же секунду, не по мановению волшебной палочки, но начали. А недавно мама сказала Алене, что гордится своей дочерью.

— Знаете, когда у меня родилась дочка, я вообще не знала, что с ней делать. Но в «Аистенке» у нас была школа хороших родителей: нас учили, как реагировать на детские капризы, рассказывали о возрастных особенностях, о кризисах. Я познакомилась с приемными семьями, которые годами мечтали о своем ребенке, и с ужасом подумала, что хотела отказаться от дочери. Оказывается, очень многие люди становятся неудачниками лишь потому, что им не хватило любви в детстве, в семье. Теперь я точно знаю, что смогу воспитать свою дочку счастливой и успешной. Ведь все, что для этого нужно, — просто ее любить! — говорит Алена, откидывая с лица длинные волосы.

Неизвестно, был бы в истории Алены хеппи-энд, если бы не «Аистенок». Сегодня организация, которая каждый день поддерживает женщин и семьи, попавшие в сложную жизненную ситуацию, сама нуждается в вашей помощи. Ведь кризисный центр, который помогает отчаявшимся женщинам поверить в себя и сохранить семью, работает за счет частных пожертвований. Любая сумма, даже 100 рублей, поможет спасти чьи-то женские судьбы.