Укрой меня: как облегчить жизнь приютам для мам
В Екатеринбурге состоялась шестая конференция организаций, имеющих приюты для матерей с детьми и беременных женщин. В этом году проблем у них появилось больше, чем обычно: сказались и пандемия, и вал проверок, обрушившийся на кризисные центры в начале года. При этом единого закона, регулирующего деятельность приютов, созданных НКО, пока не существует. Нужен ли такой законодательный акт, разбирались «Известия».
В нерегулируемом поле
Один из организаторов конференции — екатеринбургская межрегиональная общественная организация по содействию семьям с детьми в трудной жизненной ситуации «Аистенок». Сотрудники «Аистенка» подсчитали, что в стране сейчас работают 126 организаций, которые имеют в своей структуре приюты для женщин с детьми. Государственных среди них — всего несколько десятков. Основную роль в сфере предоставления кризисного жилья играют некоммерческие организации. Во время пандемии их роль только увеличилась.
Перед началом конференции был проведен опрос участников. Подавляющее большинство респондентов заявили, что в 2020 году зафиксировали увеличение количества обращений, причем значительный рост был связан с домашним насилием.
Однако это не привело к увеличению финансирования кризисных центров. Как отметила на конференции глава фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская, в отличие от государственных учреждений, приюты находятся «в нерегулируемом правовом поле». Поддержка деятельности кризисных центров не вошла в государственную программу, направленную на развитие детства.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев
Проблем у кризисных центров очень много — почти все отмечают резкий рост количества проверок со стороны пожарных в этом году. Произошло это после зимних пожаров в домах престарелых — как рассказали «Известиям» руководители благотворительных кризисных центров, гибель 11 человек в пожаре в Башкирии в декабре вызвала вал проверок в отношении негосударственных стационарных учреждений.
Уполномоченный по правам ребенка в Свердловской области Игорь Мороков на конференции заметил, что государственная позиция в теме организации приютов для мам с детьми «нуждается в серьезной доработке».
Беззаконие по-хорошему
— На федеральном уровне такого рода услуги не регулируются, каждый регион принимает свое законодательство, — сказала Елена Альшанская «Известиям». — Но отсутствие регулирования на федеральном уровне на данном этапе — это хорошо, потому что слишком много разных центров и слишком разные услуги они предоставляют. Подходить к вопросу федерального регулирования нужно суперосторожно, понимая, что можно просто зарубить на корню очень востребованную и пока недостаточную помощь.
Кризисные центры некоммерческих организаций действительно разнятся между собой. Есть, например, иркутский «Оберег», в котором единовременно живут более 100 человек; есть небольшие кризисные квартиры, в которых селят не более четырех человек с детьми одновременно; есть коттеджи в сельской местности, где в распоряжении получивших приют находится еще и приусадебное хозяйство; есть приюты, открытые при религиозных организациях.
— У нас уже была попытка эти кризисные центры сформулировать, прописать их регулирование, — говорит Альшанская. — Но чиновники прописывают требования, исходя из того, как устроены большие бюджетные учреждения, которые финансируются за их счет. Когда эти требования начнут предъявляться к маленькой общине прихода, к кризисной квартире НКО, то не очень понятно, какой результат будет — кроме того, что всё закроется.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев
Директор приюта «Мамин домик» во Владимирской области Арина Серавкина соглашается с Альшанской — единого регулирования пока не может быть.
— Стандарты для госучреждений нам не подходят. — говорит она. — И не всем подойдут стандарты, взятые от конкретной НКО. У них одно видение оказания услуг, у нас — совсем другое. Вряд ли нас спасут единые стандарты и документы.
Руководитель пермской благотворительной организации «Территория семьи» Анна Зуева отмечает: единое регулирование может помочь НКО, а может и помешать им — в зависимости от того, как оно будет прописано.
— Возможно, могли бы быть прописаны стандарты кризисных центров, кризисного проживания как социальной услуги, тарифы, — сказала она «Известиям». — Или это могла бы быть методичка, как рассчитывать тарифы для кризисных центров и кризисных квартир. Нужно не душить сложными нормами, а объяснить, как стать поставщиком услуг.
Не зарегулировать
Впрочем, многие выступают как раз за создание общих нормативных актов в этой сфере. Об этом говорит, в частности, руководитель кризисного центра «Ярослава» в Башкортостане Мария Дугина. После проверок ее кризисный центр едва не закрылся — дело в том, что в коттеджах сложно работать, соблюдая все требования надзорных органов. К ее приюту предъявили претензии в связи с наличием надворных построек ближе 17 м от самого здания. Снести их возможности не было, оставить тоже не разрешили — и дело дошло до суда.
С аналогичными проблемами столкнулись еще несколько кризисных центров. В итоге НКО нашли выход в том, что просто перестали существовать как организации — по документам приюты сдают жилые помещения в субаренду своим подопечным.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев
Мария Дугина отметила, что готова была бы войти в состав рабочей группы по созданию регулирования для кризисных центров. По ее словам, в нормативных актах нужно предусмотреть возможность для кризисных центров пользоваться индивидуальными жилыми помещениями.
Член комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Инга Юмашева сообщила «Известиям», что готова работать над созданием правовой базы для кризисных центров. По ее мнению, основанием для этого мог бы стать федеральный закон «О комплексных мерах поддержки беременных женщин, женщин с детьми, женщин и семей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации».
— Я думаю, что учреждениям нужно самим подумать, какого рода регулирования не хватает, — заметила Елена Альшанская. — Надо позволить существовать разным формам кризисных центров, а не зарегулировать их настолько, что новые не будут открываться, а старые закроются.
По ее словам, скорее всего, первое, что появится в государственном регулировании, — это требования СанПиНа, которые будет невозможно выполнить большинству приютов, располагающихся в обычных квартирах.
Она добавила, что в сфере кризисных центров сложилась неплохая саморегуляция — НКО делятся друг с другом опытом работы, чтобы обеспечивать общий уровень качества работы и не повторить ситуации с «серыми» домами престарелых. И пока качеством помощи занимаются благотворительные организации самостоятельно, практически без помощи государства, считает Альшанская, требовать и закрывать кризисные центры по каким-либо основаниям неправильно.
Минтруд на запрос о регулировании кризисных центров НКО на момент публикации материала не ответил.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев
Государственное дело
Альшанская считает, что важнее здесь не вопрос регулирования, а вопрос поддержки. Пока, замечает она, в большинстве таких приютов отсутствует какое-либо государственное финансирование, чаще всего кризисные центры НКО не получают субсидирования и не являются поставщиками услуг. Более того, говорит она, в перечне социальных услуг чаще всего просто нет тех, которые оказывают кризисные центры.
При этом запрос на кризисные центры сейчас выше, чем предложение.
— У нас есть регионы, в которых кроме одной квартиры, содержащейся православной церковью, больше ничего нет, — заметила Альшанская. — И бывает, что НКО просто оплачивают билет женщине с ребенком и отправляет их в другой регион, потому что некуда устроить. У нас ситуация очень высокого дефицита кризисного жилья. При этом надо понимать, что это комплекс услуг, а не просто койко-место в общежитии.
Альшанская подчеркивает, что отсутствие федерального регулирования не является препятствием для государственной поддержки кризисных центров.
На конференции в Екатеринбурге член Совета при президенте по реализации госполитики в сфере защиты семьи и детей, председатель Наблюдательного совета фонда Тимченко Ксения Франк отметила, что можно было бы это делать через развитие доказательных практик — это помогло бы государству «отличить реально работающую организацию от той, которая работает только на бумаге».
Фото: РИА Новости/Артем Житенев
Анна Зуева отмечает, что НКО, которая собирается открыть или уже содержит кризисный центр, очень важно иметь ресурсы. Их могло бы предоставить государство, но не везде оно готово это делать.
— Есть регионы, где руководство готово помогать в решении проблем, — говорит Зуева. — На конференции были представители секции госорганов, которые говорили, что ищут некоммерческие организации, которые готовы открывать кризисные центры, потому что на это есть большой запрос. По идее, органы власти должны быть заинтересованы в том, чтобы открывались кризисные центры НКО, потому что это дешевле для государства.
«Некуда идти»: под Волгоградом откроют дом для детей из специнтернатов
Конкуренция за деньги
Арина Серавкина не соглашается: далеко не везде государство идет навстречу кризисным центрам. По ее словам, дело в распределении финансирования.
— Мы сейчас вошли в реестр поставщиков социальных услуг, — сказала она «Известиям». — Но чтобы получать субсидию от государства, нужно, чтобы оно оценило качество услуг. А оценивает департамент соцзащиты, который является нашим прямым конкурентом. Потому что средства, выделенные для НКО, занимающихся социальной деятельностью, проходят через департамент, и эти деньги они в первую очередь распределяют своим организациям, чтобы отчитываться перед государством.
Она считает, что департамент будет делать всё, чтобы НКО не получали субсидии, обосновывая это тем, что они якобы некачественно оказывают услуги.
— Мотивируют это, например, тем, что у нас нет повара в штате, — говорит Серавкина. — Я им отвечаю: у нас не будет никогда повара, потому что у нас не санаторий — мамы должны сами потрудиться, чтобы выйти из этой трудной жизненной ситуации. Последние требования, выдвинутые соцзащитой, касались как раз отсутствия повара и кастелянши. Обязательно должен быть человек на зарплате, чтобы убирать грязное белье. Но мы не собираемся ради этого разрушать свою философию.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Кристина Кормилицына
По ее словам, в кризисном центре подопечных умениям, которые пригодятся в самостоятельной жизни. Но и здесь проблемы.
— Департаменту соцзащиты всё это не нравится — они спрашивают: а где лицензия на обучение, почему вы ведете образовательную деятельность? — рассказывает Серавкина. — Хорошо хоть разрешили обучать самой.
Она добавила, что в этом смысле ее кризисный центр очень ждет сертификатов на оказание услуг — тогда не департамент соцзащиты будет распределять деньги.
